«Политика одного ребенка» была введена в Китае в 1979 году и вступила в силу с 1980 года. В 2015 году ее сменила «политика двух детей», которую официально отменили в 2021 году. Крупнейший социальный эксперимент в истории человечества привел к тяжелым последствиям, которые могут охватить не одно десятилетие.

Мальтузианство

Политика «одна семья – один ребенок» не была уникальным изобретением китайских властей. В 1798 году английский священнослужитель и ученый Thomas Robert Malthus в своей книге «Опыт закона о народонаселении» изложил идеи, касающиеся демографии, которые впоследствии были названы «мальтузианством». Он утверждал, что рост населения в геометрической прогрессии приводит к экономическому упадку, поскольку производство продуктов питания при этом увеличивается только в арифметической прогрессии. Учитывая, что «еды на всех не хватит», необходимо контролировать рождаемость среди наименее обеспеченных слоев населения (в том числе принудительно, то есть за счет ограничения прав и свобод).

В XIX веке ученые почти единогласно пришли к выводу, что мальтузианство было ошибочным. Теория, не выдерживающая никакой критики, была основана исключительно на статистике рождаемости по Англии, а уровень смертности и географические особенности (большинство стран не были островами) игнорировались. На самом деле рост населения также подразумевал увеличение числа рабочих (в частности, в сельском хозяйстве) и положительную динамику показателей производительности за счет технического прогресса.

Критика «мальтузианства» доминировала среди сторонников и противников марксизма вплоть до появления «прогрессивных» аналитических центров. Одним из них был Римский клуб, основанный итальянским промышленником Aurelio Peccei, который в 1972 году выпустил знаменитый доклад «Пределы роста». Было выдвинуто предположение, что теория «мальтузианства», неприменимая для Европы XIX века, может быть взята на вооружение в XX столетии. Римский клуб и другие подобные организации создали «неомальтузианство», выступающее за контроль рождаемости в развивающихся странах.

Повторяя ошибки предшественников, неомальтузианцы игнорировали рост сельскохозяйственного производства, технологические достижения и естественное сокращение рождаемости, которое может происходить на фоне развития экономики. На практике рост благосостояния означает меньшее количество детей, поскольку он сопровождается переориентацией на получение удовольствия от жизни, а не на воспроизведение потомства.

Как показала история, одним из наиболее эффективных механизмов контроля рождаемости является капитализм. Это можно проследить на примере Европы, а также Японии и Южной Кореи, которые входят в число стран с самым низким уровнем рождаемости в мире. Неомальтузианцы также не учли, что политика контроля рождаемости приводит к сокращению количества работающего населения, которое в конечном итоге будет вынуждено содержать большее число пенсионеров. Некоторые неомальтузианцы предлагают радикальный способ решения проблемы с помощью эвтаназии для пожилых людей, однако эти антигуманные предложения вызывают массовое негодование.

Коммунистический Китай

С 1949 года, после гражданской войны, начался период роста населения Китая, которое на тот момент составляло 542 миллиона человек. Он сопровождался нехваткой продовольствия сразу в нескольких районах страны. Будучи ортодоксальным марксистом, Мао Цзэдун обратился к трудам Карла Маркса, который называл мальтузианство ошибочным. Лидер Китая считал, что проблему стремительного роста населения можно решить наращиванием производства и масштабной коллективизацией посредством «Большого скачка» 1958-1962 годов. Однако вместо увеличения производительности в сельскохозяйственном секторе кампания привела к голоду и смерти от 15 до 55 миллионов китайцев.

В 1964 году Мао создал государственную комиссию по планированию рождаемости. Пятилетние планы на 1970-1975 и 1975-1980 годы включали стратегию резкого снижения ежегодных темпов прироста населения, которое к 1969 году достигло 807 миллионов человек. Например, целевой прирост на период с 1975 по 1980 годы составлял 1% в сельской местности и 0,6% в городах.

От «позже, реже, меньше» к «одному ребенку»

Кампания «позже, реже, меньше», начатая в 1970 году, была направлена на регулирование браков и деторождения:

  • «позже» – поощрение более поздних браков: после 25 лет для женщин и 27-28 лет для мужчин в городах, после 23 лет для женщин и 25 лет для мужчин в сельских районах;
  • «реже» – поощрение более длительных интервалов между рождением детей (не менее четырех лет);
  • «меньше» – ограничение на количество детей: для городских семей – не более двух, для сельских семей – не более трех (нарушители штрафовались).

Согласно исследованию, опубликованному в 2015 году социологом из Гарварда Martin King Whyte и двумя его коллегами, кампания 1970-х годов опиралась не только на пропаганду, но и на принуждение. Государственный бюрократический аппарат обеспечивал управление динамикой рождаемости за счет жесткого контроля населения деревень и городов. Женщины детородного возраста были поставлены на специальный учет, а некоторые фабрики устанавливали квоты (без разрешения на рождение ребенка «запрещалось беременеть»).

Беременных женщин часто притесняли, вынуждали делать аборты и оказывали давление на членов их семей. Для соблюдения «квоты рождаемости» сельских женщин заставляли стерилизоваться или устанавливать внутриматочные спирали, а городским женщинам приходилось использовать контрацептивы и проходить регулярные медицинские обследования. Семьям, у которых рождался ребенок «сверх квоты», было сложнее оформить документы, которые давали право на социальную помощь.

К 1979 году число женщин, прошедших процедуру стерилизации, выросло 2,51 до 5,29 миллиона, а количество искусственных абортов увеличилось с 5,39 до 7,86 миллиона. Американский социолог Steven Westley Mosher в своей книге «Broken Earth: The Rural Chinese», описывал истории десятков беременных женщин, которых принуждали к абортам и кесареву сечению за несколько месяцев до окончания срока беременности. После публикации на Тайване статьи, посвященной этому исследованию, ее автора лишили возможности завершить докторантуру Стэнфордского университета на фоне угроз с китайской стороны о прекращении академического сотрудничества.

С помощью жестких методов Китай добился снижения коэффициента рождаемости еще до вступления в силу «политики одного ребенка»: с 6 в 1970 году до 2,75 в 1980 году. Среди причин, по которым политику утвердили, несмотря на явную отрицательную динамику рождаемости 1970-х годов, можно выделить сильное влияние псевдонаучных идей Римского клуба на китайских лидеров, а также использование дохода на душу населения для оценки экономического прогресса.

Например, при увеличении годового дохода семьи, состоящей из матери, отца и одного ребенка, на 3000 юаней, его рост на душу населения составлял 1000 юаней. В случае рождения близнецов семья увеличивалась с трех до пяти человек, а рост дохода на душу населения снижался до 600 юаней. Власти пришли к выводу, что для улучшения статистики роста достаточно уменьшить число детей, то есть снизить рождаемость. По масштабам «политика одного ребенка» превзошла кампанию 1970-х годов. Например, в 1983 году в Китае было сделано 14,4 миллиона абортов, 20,7 миллиона стерилизаций и установлено 17,8 миллиона внутриматочных спиралей.

В документальном фильме «Нация одного ребенка» режиссера Wang Nanfu рассказывается история акушерки Huaru Yuan, которая за 20 лет работы совершила 50-60 тысяч абортов и детоубийств. Следуя совету 108-летнего монаха, после выхода на пенсию она занялась лечением бесплодия, чтобы попытаться искупить свои преступления. Согласно исследованию ученых David Howden и Yang Zhou, результаты которого были опубликованы в 2014 году, родители, нарушающие политику одного ребенка, сталкивались с дисциплинарными и денежными взысканиями. Рождение второго ребенка влекло штраф в размере от трех до шести средних годовых доходов каждого родителя, а также преследования и дискриминацию всей семьи. Местные чиновники, которые уличались в нарушениях, также несли административную ответственность. Известны случаи, когда женщины были вынуждены делать аборт даже на седьмом месяце беременности.

Последствия политики одного ребенка

Утверждение о том, что политика одного ребенка «предотвратила рождение 400 миллионов детей», было единогласно отвергнуто учеными как ложное. Оно основано на ошибочном предположении, что рождаемость увеличивается в геометрической прогрессии. Достаточно сравнить статистику Китая и таких стран, как Южная Африка, Таиланд и Бразилия, у которых в 1960-х годах сложилась аналогичная демографическая ситуация. Ни в одной из них не была зафиксирована геометрическая прогрессия рождаемости. Более того, показатель снижался с экономическим прогрессом.

Официальные прогнозы также игнорируют тот факт, что наиболее существенное снижение уровня рождаемости в Китае произошло в 1970-е годы, то есть до политики одного ребенка. В период между 1980 и 1988 годами коэффициент рождаемости снизился минимально: с 2,81 до 2,73. В 2015 году, когда он достиг 1,67, Китай перешел к политике двух детей. Она также сопровождалась притеснениями женщин, которые хотели бы иметь третьего ребенка. В 2021 году, после короткого периода «политики трех детей», ограничения были отменены.

Некоторые ученые считают, что полученные результаты являются долгосрочными последствиями кампании 1970-х годов, сопровождавшейся насаждением контрацепции, абортами и стерилизацией. Снижение рождаемости, наблюдавшееся в те годы, заложило фундамент для меньшего числа рождений в последующие десятилетия, когда численность населения, вступившего в репродуктивный возраст, оказалась незначительной.

Отдельного внимания заслуживает система контроля за соблюдением требований политики одного ребенка. Соответствующие обязанности перешли от рядовых работников по планированию рождаемости, большинство которых составляли женщины среднего возраста, к местным партийным секретарям и другим, более влиятельным должностным лицам (в подавляющем большинстве мужчинам). При этом успех в снижении рождаемости стал одним из ключевых критериев, используемых для составления ежегодных рейтингов эффективности местных чиновников. Если чиновник не выходил на целевые показатели контроля рождаемости, он мог лишиться должности или возможности получить повышение. Однако главной причиной снижения уровня рождаемости в конце XX и начале XXI веков был экономический рост.

Несмотря на поощрения, предусмотренные при рождении каждого ребенка, с 2021 по 2025 год коэффициент рождаемости практически не изменился (1,70-1,71). При этом некоторым провинциям разрешили продолжать устанавливать квоты на рождаемость. Указанная практика особенно актуальна для таких меньшинств, как уйгуры и тибетцы. Так, в Синьцзяне продолжаются принудительные аборты, установка противозачаточных спиралей и стерилизация уйгурских женщин. По данным немецкого исследователя Adrian Zenz, в период с 2017 по 2019 год уровень рождаемости среди уйгуров снизился на 48,7%.

Сопутствующий ущерб

Политические инициативы, негативно повлиявшие на демографию, спровоцировали побочные эффекты для населения и экономики Китая.

1. Гендерцид

Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин неоднократно обращал внимание на «гендерцид». Среди его наиболее явных проявлений можно выделить отношение жителей Китая к полу ребенка: подавляющее большинство граждан страны считают, что «более почетно и экономически выгодно» иметь сына, чем дочь. Период жестких ограничений рождаемости сопровождался массовыми абортами и убийствами родившихся девочек (мальчиков чаще оставляли в живых).

Эта трагедия коснулась и семьи режиссера Wang Nanfu: ее дядя по материнской линии, оставил своего ребенка на местном рынке, а через несколько дней младенец был найден мертвым. Дядя Wang по отцовской линии отдал своего ребенка торговцам людьми. Таким образом, политика одного ребенка фактически привела к появлению тысяч «сирот», а торговля детьми превратилась в прибыльный бизнес. Средняя «стоимость ребенка» составляла около 200 долларов США.

Бизнес-план предусматривал перепродажу детей в государственные «детские дома», которые в свою очередь отдавали их на международное усыновление, официально разрешенное в Китае в 1992 году. Иногда детей даже похищали. По приблизительным оценкам, около 130 тысяч детей были отданы на международное усыновление, прежде чем в XXI веке было приято решение о пересмотре законодательства.

Исследователи выделяют три основных признака гендерцида:

  1. Аборты и детоубийства. Обследования, позволявшие установить пол ребенка, часто проводились на поздних сроках (если должна была родиться девочка, делали аборт). Запрет на ультразвуковое сканирование привел к тому, что аборты сменились детоубийствами.
  2. Новорожденные без документов. Некоторые матери рожали девочек тайно и не регистрировали их в органах власти. Соответственно, у таких детей не было доступа к образованию или здравоохранению. Они также становились легкой добычей для преступных организаций, которые курировали торговлю людьми, детскую порнографию и принудительную проституцию.
  3. Брошенные дети. Семьи, которые не могли убить своих новорожденных девочек, бросали их. Они умирали или оказывались жертвами торговли людьми. Случалось, что брошенных детей спасали и фактически удочеряли.

2. Дисбаланс между мужским и женским населением

Исследователи выяснили, что естественное соотношение среди новорожденных составляет 105 мальчиков на 100 девочек. Со временем эта пропорция выравнивается из-за более высоких показателей ранней смертности среди мальчиков. По данным Национального бюро статистики Китая, в 2014 году насчитывалось 118 мужчин на каждые 100 женщин. Дисбаланс привел к появлению 40 миллионов молодых китайцев с очень незначительными шансами создать семью с ровесницей.

Аспирант Падуанского университета Mehmet Ogün Öztunca в своей статье, опубликованной в 2022 году, приходит к выводу о том, что Китай является мировым лидером по гендерному дисбалансу: в период с 2030 по 2045 год он достигнет 20%. Не секрет, что организованные преступные группировки похищают женщин во Вьетнаме, Северной Корее, Монголии и России и привозят их в Китай, где перепродают в так называемых «деревнях холостяков». Более того, налажена «поставка невест» в Китай авиарейсами из Северной Кореи. Некоторые из девушек, которым удавалось сбежать, признавались, что их мужья обращались с ними как с рабынями.

3. Экономический кризис

К концу 2023 года в Китае было почти 300 миллионов человек старше 60 лет, а к 2035 году их число достигнет 400 миллионов, что превосходит население Соединенных Штатов Америки. Китайская академия общественных наук прогнозирует, что к тому времени государственный пенсионный фонд будет исчерпан. В профильных исследованиях используется коэффициент, который позволяет сравнить количество людей старше 65 лет с численностью работающего населения моложе 65 лет. В 2022 году этот коэффициент составил 21,8%, то есть в Китае примерно на пять работающих граждан приходится один пенсионер. Ситуация не настолько критична, как в Италии (35%) или Японии (50%), однако динамика индекса для Китая является неблагоприятной, что наносит ущерб экономике. На фоне провала политики стимуляции рождаемости в 2024 году власти объявили о повышении пенсионного возраста.

4. Разрушение устоявшейся структуры китайской семьи

Несмотря на коммунизм, китайцы в основном придерживаются традиции уважительного отношения к старшим. Однако общество столкнулось с феноменом «4-2-1» (в среднестатистической семье две бабушки и двое дедушек, отец, мать и один ребенок, поэтому уход за стареющими родственниками становится для молодых людей и подростков все более обременительным).

Как следствие, наблюдается резкое увеличение числа бабушек и дедушек в домах престарелых. Забота о пожилых людях переходит от семей к государству, что влечет дополнительную нагрузку на бюджет и подрывает основы института семьи. Меньшее число родственников означает исчезновение понятия традиционной большой китайской семьи.

Еще одной неблагоприятной тенденцией является учащение случаев суицида среди пожилых людей. По официальной статистике, уровень самоубийств в Китае на 100 тысяч жителей выше, чем во многих других странах: среди людей старше 85 лет – 71,9, от 75 до 84 лет – 38,4, от 65 до 74 лет – 19,1. Для сравнения, в Италии цифры составляют 15,8, 13,4 и 9,3 соответственно.

Помимо этого, ученые столкнулись с феноменом семей «шиду», в которых умер единственный ребенок. В XXI веке насчитывалось не менее двух миллионов таких семей. Многие из них пришли к финансовому краху после траты всех сбережений на спасение умирающего ребенка, а затем на собственную реабилитацию после его утраты. Правительство пыталось помочь семьям шиду за счет выплаты ежемесячных пособий, но проблема касалась не только финансов.

Исследователи утверждают, что в китайском обществе существует стереотип, связанный с потерей единственного ребенка и прерыванием рода. Это считается неблагоприятным событием с точки зрения конфуцианства, а буддизм истолковывает утрату ребенка как следствие проступков родителей в предыдущей жизни. В некоторых регионах «шиду», которые «приносят несчастья», избегают, что вынуждает их часто менять место жительства и изолироваться от общества.

Изучая особенности семей с одним ребенком, несколько ученых обнаружили феномен под названием «маленький император». Молодые люди становятся все более избалованными и высокомерными, а также не отличаются трудолюбием. Однако необходимы дополнительные исследования, чтобы можно было говорить об этом явлении как о тенденции.

По мнению австралийского экономиста Lisa Cameron, положительным аспектом воспитания одного ребенка в семье является большая забота и внимание со стороны родителей, что может поспособствовать успехам в учебе. Обратная сторона семей с одним ребенком – преобладание у него таких качеств, как отсутствие эмпатии, уверенности в себе и доверия к миру.

Подводя итог, можно сказать, что политика контроля рождаемости в Китае, вопреки пропаганде, не дала никаких существенных положительных результатов. Она не ускорила экономический рост и не помогла преодолеть бедность. Ярким примером азиатских стран, которые пошли по другому пути, является Индия. Она превосходит Китай не только по численности населения, но по «коэффициенту старения» – 9,8% против 18%, что позволяет рассчитывать на долгосрочный рост экономики и социальных стандартов.

Политика Китая «одна семья – один ребенок» как составляющая государственной идеологии спровоцировала ощутимые последствия в области прав человека, социальной, экономической и культурной сферах. В 2007 году Ye Tingfang, профессор Китайской академии общественных наук, подчеркнул, что искусственное ограничение рождаемости нарушает законы природы и в долгосрочной перспективе приводит к «эффекту бумеранга». У текущих и будущих поколений есть возможность извлечь уроки из провала этого социального эксперимента и не повторять подобных ошибок.

По материалам bitterwinter.org