Около трех тысяч лет назад, после завоевания ассирийской столицы, вавилоняне сожгли царскую библиотеку – это было первое в мире масштабное уничтожение книг. Юлий Цезарь вошел в историю как правитель, превративший в пепел Александрийскую библиотеку, хотя и непреднамеренно: за одну ночь были уничтожены сотни тысяч рукописей, включая бесчисленные тома, посвященные истории греческой цивилизации. В XIII веке Франция сожгла Талмуд, а в течение последующих столетий такие страны, как Чехия, Испания, Германия, Россия и Италия, – десятки тысяч других книг под разными предлогами.

В 2025 году вместе с новостью о том, что Израиль планирует аннексировать Газу, если ХАМАС не освободит заложников, была опубликована фотография: дети собирают тяжелые книги в коробку на фоне разрушенных бомбардировками зданий. Возобновление конфликта усугубило нехватку ресурсов в секторе Газа, поэтому книги, уцелевшие после уничтожения одного из университетов, использовались для разжигания костров и приготовления пищи.

Многовековой «опыт» сжигания книг

История доказывает, что в мирное время книги могут восприниматься как сокровища, но в эпоху войн кропотливый труд авторов обесценивается. В стране, подвергающейся бомбардировкам, книги становятся топливом для беженцев, борющихся за выживание. Huang Miaozi, китайский карикатурист, отмечал: «Практическая ценность книг состоит в том, что в мороз их страницы можно вырывать одну за другой и сжигать в печи, чтобы согреться». По мнению Chew Wee Kai, директора Центра изучения языка хуа, чтение теряет смысл среди хаоса многолетней войны. Он вспоминает, что когда был ребенком, то часто декламировал стих. В произведении упоминался один из китайских правителей: «Проклятый Qin Shi Huang, он сжег книги, но не забрал их все, теперь я учусь в нищете».

Согласно одной из теорий, человек, стремящийся удовлетворить свои амбиции, должен усердно изучать так называемые «классические тексты». Многие книги воспринимались как средство для самообразования и достижения успеха, в частности, произведения с руководствами по боевым искусствам, о которых упоминается в романе Jin Yong «Смеющаяся гордость рек и озер». Со временем люди обнаружили, что чтение также может быть причиной страданий. Например, старые истории о Sun Jing, ученом династии Восточная Хань, привязывающем свои волосы к балке, Su Qin, государственном деятеле периода Воюющих царств, прокалывающем себе бедро шилом, чтобы не засыпать во время учебы, и Kuang Heng, ученом династии Западная Хань, который проделал отверстие в стене, чтобы «украсть» свет у своего соседа для чтения, далеко не всегда воспринимаются как вдохновляющие легенды. Когда продолжение жизни становится роскошью, люди забывают о том, что книги воспитывают характер.

В плане сжигания книг Китай мало чем отличается от других стран: китайские императоры методично уничтожали их в течение нескольких тысячелетий. Бамбуковые тома, которые не успел сжечь император Qin Shi Huang, впоследствии достались Xiang Yu. Военачальник Западного Чу, который завоевал Сяньян, столицу Цинь, продолжил уничтожать литературу.

После того как армия государства Западная Вэй нанесла поражение войску императора Yuan из династии Лян (одной из четырех так называемых Южных династий), он в гневе отдал приказ предать огню свою коллекцию из 140 тысяч томов, поскольку знания не помогли ему одержать победу. Li Yu, последний правитель династии Южная Тан, был почитателем литературы и искусства и владел огромной библиотекой, находившейся во дворце. Однако когда армия Сун достигла Нанкина, он приказал сжечь все его любимые книги, если город падет.

Император Qianlong из династии Цин, считался ценителем культуры, что не помешало ему издать десятки приказов об уничтожении книг. За время его 60-летнего правления, по разным подсчетам, в общей сложности было утеряно от 150 до 700 тысяч томов – «рекорд» по уничтожению литературных произведений среди правителей всех династий. XX век не стал исключением: в 1932 году, когда японская императорская армия вторглась в Шанхай, была разбомблена огромная типография и сожжена Восточная библиотека вместе с 460 тысячами книг.

Запрещенные литературные произведения

В течение многих столетий «непристойные» произведения (литература с элементами эротики), которые могли «развратить мораль», не только уничтожались, но и считались запрещенными, поэтому книги, повествующие о любовных приключениях, распространялись подпольно. Чтение запрещенных книг можно было сравнить с курением опиума. Среди «эротической классики» прошлого можно выделить такие произведения, как «The Plum in the Golden Vase» (Jin Ping Mei), «The Carnal Prayer Mat» (Rouputuan), «Wushan Erotic Chronicles», «The Vinegar Gourd» и «The Embroidered Couch», причем наибольшего расцвета это направление литературы достигло в эпоху династий Мин и Цин.

В обществе, где совершались попытки контролировать мысли, всегда присутствовал риск подвергнуться преследованию на почве литературы, при этом власти могли расправиться не только с автором, но и с его родственниками. Gong Zizhen, ученый из династии Цин, назвал описанный подход «литературной инквизицией». Показательным является стихотворение поэта Xu Jun с такими строками: «Чистый ветерок не знает слов, почему он шелестит страницами?». В нем было использовано слово «цин» в значении «ясный», которое восприняли как оскорбление династии Цин. В итоге император Yongzheng приказал казнить автора произведения.

Жертвы ради выживания

До широкого распространения печати каждый эпизод сжигания книг по указанию представителей власти был равносилен культурной катастрофе. Многие события, связанные с запретом или уничтожением книг (например, в результате пожаров), имели явный политический подтекст. Некоторые правители стремились контролировать идеи и пресекать инакомыслие, поэтому доступ к книгам, которые могли изменить мировоззрение читателей, повсеместно ограничивался.

Войны и потрясения заставляют людей сжигать страницы книг, чтобы согреться или приготовить еду, однако уничтожение литературы в течение тысячелетий сложно назвать оправданной стратегией. Примечательно, что цензура и другие ограничения, как правило, способствовали росту интереса к чтению, и в погоне за прибылью книжные магазины могли торговать запрещенными книгами. В заключение можно вспомнить об идиоме «готовить слова, чтобы заглушить голод», то есть писать на пожелтевшей бумаге при слабом источнике света, чтобы заработать на жизнь и справиться с внутренним опустошением. Однако человечество выбирает другой путь: чтобы выжить, оно приносит в жертву творчество, красоту и культуру.

По материалам thinkchina.sg