По мере приближения пика мирового спроса на нефть участники энергетического рынка нуждаются в глубоком анализе актуальных данных о состоянии дел в отрасли, который позволит выработать эффективные стратегии дальнейшего развития. Хотя полная картина сформируется несколько позже, уже сейчас можно сделать обоснованное предположение о том, что Китаю будет отведена важная роль в новой энергетической эре (точно так же, как Великобритания и США считались заслуженными лидерами угольной и нефтяной эры соответственно).

Учитывая весомое преимущество, свойственное первопроходцам, в течение некоторого времени Китаю будут подконтрольны огромные объемы поставок доступной новой энергии. Активность других стран (в частности, Соединенных Штатов Америки) может привести к появлению альтернативных региональных энергетических систем. Однако они могут оказаться в проигрыше из-за дороговизны «грязной» энергии, производство которой наносит ощутимый ущерб экологии.

В XIX веке основным топливом был уголь, поэтому Британия находилась на вершине мировой энергетики. Затем лидерство перешло к США за счет доминирования в поставках нефти и навязывания открытого рынка после Второй мировой войны. Далее начался период климатических изменений, глобального роста уровня загрязненности и истощения ресурсов.

Задолго до 2015 года, когда был опубликован амбициозный 10-летний план «Сделано в Китае 2025», Пекин нацелился на стратегическую трансформацию производственного сектора, которая предусматривает отказ от энергоемких и опасных для окружающей среды материалов. В основе новой энергетической системы, способствующей поддержанию требуемых темпов экономического роста, лежит выпуск возобновляемых источников энергии, аккумуляторов и электромобилей.

Следует отметить, что выбор Китаем чистой энергии в качестве основного двигателя национальной экономики никогда не держался в секрете. Можно сказать, что события развивались по единственно возможному сценарию, поскольку Китай зависим от ископаемого топлива, которое импортируется из регионов, находящихся за пределами его геополитического контроля (начиная с Ближнего Востока и заканчивая Западной Африкой).

Избавление от этой зависимости стало для Китая одним приоритетов энергетической безопасности и возможностью получить дополнительные преимущества с точки зрения экономики и экологии. Среди факторов, которые подтолкнули Пекин к разработке стратегии отказа от ископаемого топлива, можно выделить перспективы ущерба для сельского хозяйства и водоснабжения южных регионов Китая, вызванного таянием гималайских ледников. Ситуация усугублялась неудовлетворительным качеством воздуха – «визитной карточкой» многих китайских городов, ставших жертвами угольной энергетики и бурного роста промышленности в 2000-2015 годах.

Приоритетные направления зеленой энергетики

Для западных компаний, представляющих сферу нефтегазовой промышленности, Китай изначально рассматривался как крупнейший и самый надежный потребитель с постоянно растущим спросом. Чтобы отказаться от импорта углеродных энергоносителей, Пекин приступил к строительству своеобразного трамплина в новую энергетику как основы для дальнейшего роста. При этом были выбраны следующие приоритеты:

  • солнечная генерация;
  • литиевые батареи;
  • электромобили.

Немного позже перечень направлений дополнился наземными ветровыми электростанциями и электролизерами, которые вырабатывают «зеленый водород». События, происходившие во время пандемии Covid-19, и ожесточенная торговая война с США во время президентства Дональда Трампа замедлили прогресс, но не остановили его, поэтому новая энергетическая платформа продолжает развиваться, несмотря ни на что.

Китайские гидроэлектростанции также можно отнести к сектору экологически чистой энергетики, но климатические катаклизмы вносят существенные коррективы в отраслевые показатели. Так, в 2022-2023 годах разрушительная засуха в южных провинциях и наводнения в других регионах подорвали статус ГЭС как надежного автономного источника энергии. Впрочем, им может быть отведена роль хранилищ. Центральной частью нового энергетического ландшафта могут стать генерирующие комплексы, в которых приоритет отдается солнечной энергии. Она дополняется прибережными ветряными станциями и аккумуляторами для ночного использования и краткосрочного хранения, а также гидроэнергетическими установками, работающими по принципу медленного высвобождения.

В дорожной карте плана «Сделано в Китае 2025» фигурировал водород, но позднее он потерял свои позиции в новой энергетической иерархии. Пекин не выделяет масштабные субсидии на соответствующие разработки, рассматривая зеленый водород как интегрированный элемент комплекса, использующего энергию солнца, ветра, воды и аккумуляторов. Крупные государственные компании в основном развивают объекты, связанные с зеленым водородом, на западе и северо-западе Китая, где также расположены огромные солнечные и ветряные электростанции. Более мелкие предприятия рассматривают возможность использования сопутствующих продуктов (например, зеленого аммиака и метанола) в тяжелой промышленности, где сложно добиться декарбонизации, то есть полностью вытеснить нефть и природный газ.

Атомная энергетика продолжает играть важную роль: на ближайшие пять лет запланирован ввод в эксплуатацию 30 гигаватт новых мощностей. Особенность атомных электростанций заключается в сложности и длительности реализации проектов. Даже при успешном выполнении всех видов подготовительных работ и отсутствия проблем с реакторами, сроки окончательного запуска станций могут многократно переноситься. Таким образом, атомная энергетика демонстрирует более низкие темпы развития по сравнению со сферой солнечных станций и другими возобновляемыми источниками энергии.

Важно отметить, что Китай пока не планирует отказываться от угля и отводит ему роль резервного источника энергии, который можно задействовать в непредвиденных ситуациях. Кроме этого, разработана система оплаты резервных мощностей, позволяющая поддерживать экономическую эффективность угольных электростанций даже в случаях их длительных простоев. Также утвержден план по сокращению выбросов находящихся в эксплуатации угольных станций, которые представляют собой альтернативу использованию газа в качестве промежуточного топлива на переходный период. Напомним, что газ перестал быть приоритетным топливом для Китая еще в 2022 году, когда рынок лихорадило от скачков цен.

Электромобили – один из секторов новой энергии, демонстрирующий заметные успехи. Если учитывать статистику подключаемых гибридов, которые в основном выпускаются отечественными компаниями, то доля электромобилей стремительно приближается к 50% продаж среди всех легковых автомобилей, реализуемых в Китае и экспортируемых за его пределы. При этом структура рынка транспортных средств на новой энергии заметно контрастирует со сферой обычных автомобилей, которые импортируются или производятся в Китае иностранными автокомпаниями. Даже с учетом ограничений на продажу китайских электромобилей, которые действуют в США и могут распространиться на страны Европы, местные производители, вероятно, смогут найти альтернативные рынки сбыта.

Нефть и газ отходят на второй план

История перехода Великобритании на уголь и США на нефть позволяет рассчитывать на то, что география новой китайской энергетической системы, поддерживаемой развитыми цепочками поставок, охватит большую часть планеты. «Избыточные мощности», о которых регулярно упоминает Вашингтон, означают, что китайская солнечная энергетика, аккумуляторы и электромобили могут в перспективе занять ключевые позиции на мировых рынках.

Самая большая неопределенность в мировой энергетике исходит от Соединенных Штатов Америки. Если Вашингтон, как и раньше, будет блокировать импорт чистой энергии из Китая и других стран, где присутствуют китайские компании, то с учетом кризиса внутреннего производства американские потребители лишатся доступа к дешевым и эффективным продуктам энергетической сферы.

Анализ политической составляющей дает ответ на вопрос, почему ведущая страна эпохи ископаемого топлива не спешит открывать двери поставкам энергии от своего главного экономического конкурента. На самом деле альтернативы не существует. Закон о сокращении инфляции (IRA) еще не выполнил свою миссию, то есть не привел к всплеску производства солнечных батарей, электромобилей и аккумуляторов на территории США.

После того, как Вашингтон обнародовал жесткие правила, которые касаются использования китайских комплектующих на американских заводах, получающих субсидии IRA, многие производители электромобилей приняли решение сократить объемы выпускаемой продукции. Это является тревожным сигналом и может означать, что после десятилетий отрицательной динамики производства стране не удалось создать сложные цепочки, необходимые для перехода на новые виды энергии в сжатые сроки.

Скорость внедрения технологий в западной нефтяной промышленности также является крайне низкой (даже при поддержке IRA). Разумеется, Соединенные Штаты могут и дальше делать ставку на нефть и газ, учитывая впечатляющие запасы этих видов сырья. Дешевый газ делает США одной из немногих стран, где новые газовые электростанции выдерживают конкуренцию с ветряными установками и немного уступают солнечным батареям без резервного питания, которые отличаются более выгодными ценами. Также стоит упомянуть о зависимости объектов американской солнечной энергетики от поставок китайских комплектующих.

За пределами США солнечные батареи быстро становятся самым выгодным вариантом генерации электроэнергии, а некоторые китайские электромобили уже продаются дешевле обычных авто на ископаемом топливе. Возможно, США удастся сохранить баланс нефти и газа на внутреннем рынке, но средние цены на электрическую энергию могут сделать многие энергоемкие товары неконкурентоспособными за пределами страны.

Дальнейшая зависимость от топлива, выделяющего метан и углекислый газ, скорее всего, сделает страну неконкурентоспособной и в геополитическом плане. Учитывая многочисленные засухи, наводнения, лесные пожары, а также рост числа климатических беженцев, США явно рискуют потерять свой геополитический и экономический рейтинг, если продолжат сжигать нефть и газ.

По материалам energyintel.com